Тьма и вьюга, и слёзы из глаз, Мы идём через ночь, не надеясь достигнуть рассвета В этих льдах за пределом широт. Нет иного рассвета, чем в нас В нашем сердце — огонь, озаряющий стороны света. Поднимайся, мой ангел! Вперёд!
Да, так рождаются ангелы, Так возникают миры, Так из пламени наших сердец, В чёрном небе полярной зимы. Загорается новое Солнце! И великие земли Поднимаются из пустоты, Замерзающий рыцарь шагает вперёд из упавшего тела, Замерзающий рыцарь смеётся!
Путь во Льдах — Пламя изнутри, Это Путь во Льдах Воинства Зари.
Путь сквозь льды — В каждом сердце пламя бьётся! Путь сквозь льды — Вечный путь от Сердца к Солнцу!"(С) Калугин, Путь во льдах
@музыка: Rhapsody, Sea of fate
@темы: проза, музыка
@музыка: JAM, Тимошенко 19
Предупреждаю сразу:читать дальше
а) это ни коим образом НЕ ЛИТЕРАТУРА, это просто сны, пойманные и связанные буквами, чтобы больше не мучили автора;
б) поскольку, опять же, к какой-то приличной форме эти тексты не относятся, то назовем их «сказками»;
в)я, конечно, сохраняю авторское право за моей печатной машинкой, носразу оговариваю, что некоторые сюжеты изначально принадлежат другимлюдям (цитаты стихов в тексте идут с прямым указанием автора). Сюжетыэти видоизменились под воздействием моей нездоровой фантазии, или телюди, с которыми это происходило, не хотят об этом говорить;
г)я не несу ответственности за любые совпадения данных текстов среальностью. Хотя совпадения эти есть, но тут уж от моего желанияничего не зависит… Если бы что-то зависело от моего желания – эти сныбы вообще не стали текстами.
Это были предупреждения, а теперь по существу:
а) данныетексты представляют собой сборник разрозненных записей, созданных вразное время в разных мирах, но повествующих о жизнях одних героев.Реальные авторы части записей неизвестны, тут приходиться полагаться наподписи на полях и заметки архивариусов и редакторов.
б) в связи с этим, собрание решено было назвать «Люди Ветра»,
в него входят:
1. Хроники отряда
2. Сон
3. Память
4. Баллада о романсе
5. Разлуки, прочащие встречи
6. Начало
7. Новое рождение
Оформление первых двух частей на данный момент полностью закончено и не предполагает каких-либо изменений. (Да, это сыро, слишком коротко и инфантильно, но НЕТ, я не буду снова влезать в процесс написания этого.)
3и 4 часть – в процессе оформления, но я так думаю, этот процессзатянется надолго, поскольку сюжет обоих частей мне ясен до конца и ужене очень интересен.
Часть пятая сейчас вактивной работе. Отдельными листами она публикуется в ЖЖ и дайри. К тому же,она представляет собой сборник коротких самостоятельных рассказов,внутренне связанных и перекрученных настолько, что охватывает всю сериюи даже выходит за ее пределы.
6 и 7 части уженамечены, но пока оформлены только одностраничным отрывком. Вполневозможно, что после завершения пятой части именно они будут активновыписываться. Но это все прожекты.
И, наконец, ссылки.
вы можете прочитать здесь.
Листы пятой части объединены темой "сказка".
@темы: сказка
Ушедшая легенда, рассказанная ночным ветром
***
Пушистыеснежинки медленно кружились, падая на желтые и красные листья. Это былпервый снег. Осень только что отгорела, и кружевное белое покрывалотихо опускалось на замерший лес. Снег пошел уверенней, и теперь целыехлопья носились в воздухе, падая на дорогу, тая в еще теплой темнойлуже, безнаказанно касаясь холодеющей кожи молодой женщины, неподвижнолежащей на палых листьях.
Онабыла одета так, словно только что вышла из теплого дома. Тонкие пальцысжимали костяной кинжал, некогда белый, он стал бурым от крови. Снегуэто не нравилось, и он поспешно закрывал кинжал белыми ножнами. А ещеснегу было страшно падать на открытые глаза, застывшие в последнемвзгляде на небо. Снег хотел было отдохнуть на волосах женщины, но тутналетел ветер и прогнал его.
Изветра соткалась фигура рыжего мужчины в развивающемся оранжевомодеянии. Мужчина присел на корточки рядом с телом, легкимприкосновением руки закрыл серые глаза ушедшей, и погладил еерастрепанные пепельные волосы.
-Я говорил, брат, вам будет нелегко, - странные, неуместные словаслетали с его губ. И голос его звучал так ласково, будто тот, к кому онобращался, был близко и мог его слышать.
-Вы не удержались, но это не ваша вина… Это не твоя вина, брат… И немоя, - он встал, поднял голову и посмотрел на небо рыжими, почтикрасными глазами. Взгляд его был зол и решителен.
-Твари, - теперь странный человек говорил уже не ласково, а с ненавистьюи болью. – Они сделали все, чтобы у этих детей не было будущего! Но яэто так не оставлю. Слышите? Я клянусь всеми ветрами, что у них всебудет! Все, чего их пытались лишить… Все…
Он замолчал, опустил голову, резко сжав кулаки. И снова растворился в порыве ветра.
Небомолчало. Его серой туше все-таки удалось остудить еще недавно горячуюкровь, и накрыть мозолящее глаза тело покрывалом снега. Лес так сталвыглядеть значительно аккуратней. А где-то далеко оттуда спотыкалсязагнанный конь, и летел из седла всадник, только что решивший повернутьобратно.
Есть трое безумцев на этом свете –
Ты, я и ветер…
Натриумфальной площади играло солнце. Очередной счастливый деньблистательного города был ясен и ярок. Переливались золотые колонныдворца, мерно шелестели фонтаны, негромко разговаривали собравшиеся наплощади люди.
Нодаже в пестрой толпе, выделялась огненно-рыжая шевелюра. Роскошныедлинные кудри принадлежали стройному красавцу в одеяниях чутьприглушенного рыжего цвета. Он выглядел молодо, лицо и фигура его неносили отметин возраста. А глаза поражали необычным цветом. Впрочем,цвет его глаз вы и сами сможете увидеть, если захотите.
Рыжийрадостно улыбался, разговаривая о чем-то с высоким воином, белаянакидка которого отсвечивала широким золотым и серебряным шитьем, а поднакидкой тускло мерцали доспехи из светло-желтого металла. На широкомпоясе у воина висело два меча в светлых богатых ножнах. Просторныештаны и даже сапоги были кремового, почти белого цвета.
Норядом с огненным красавцем он все равно проигрывал. Прямые светлыеволосы, чуть ниже плеч. Холодные тонкие губы, и серые глаза назагорелом бесстрастном лице со слишком резкими чертами, - немогли соперничать с дикой, нездешней гармонией его собеседника. Воинслушал рыжего, изредка бросая пару слов, и снова умолкал, но его другаэто ничуть не смущало.
Много циклов улетело, как лепестки цветов аду, с тех пор, как Ярр увидел его впервые.
Тренировочныйзал с высоченным потолком кипел от парных боев и возбужденияэкзаменуемых юнцов. В тот день его пригласили на испытания, так какАрхонту показалось уместным, чтобы будущих бойцов неба осмотрел ВладыкаВетра. Был ли в этом смысл, или старику просто нравилось мучить его,заставляя несколько часов торчать в душном помещении? Не известно.
Вкакой-то момент, взгляд Владыки Ветра выхватил из своры юнцовсветленького мальчишку. Худой и нескладный, он, однако увереннодержался на воздушном щите, а руки его порхали веером, еле поспевая задвумя прямыми обоюдоострыми мечами. У мальчишки явно были способности ик воинскому искусству, и, что более редко, он умел ладить с воздухом,на котором стоял, чувствовал движения ветра. Ярр бы с удовольствиемвзял его в свои личные ученики, если бы не... Серые глаза молодой души,еще не успевшей укрепиться в своих качествах настолько, чтобыудостоиться определенного цвета. И дело было даже не в глазах, а впустом холодном их взгляде. Так смотрят будущие убийцы. А убийца емубыл не нужен.
Втот день, докладывая о своих наблюдениях за испытуемыми, он так и непопросил Архонта отдать мальчика ему в ученики. Только отметил егоспособности. Архонт задумался и после минутного молчания сказал:
- Из него сделают хорошего воина, но лучшим ему не бывать.
Что-то покоробило Ярра в этой фразе. Странные слова, если властитель мира говорит так о неоперившемся юнце. Как о сопернике. Ион начал внимательнее приглядываться к мальчику, благо случайных встречв квартале воинов и в городе вполне хватало для того, чтобы любопытныйветер мог узнать то, что его интересует.
Изэтого мальчика действительно делали воина. Его учили не как всех,уделяя ему дополнительное время и внимание. Впрочем, внимание этозаключалось в бесконечных нотациях и очень странных методиках. Из негоделали убийцу, во всем послушного приказу. И даже когда другиеподростки в свободные дни уезжали к родным, он оставался в учебных казармах. Похоже, он ко всему еще и сирота.
Дом призраков.
На самой окраине города стоит дом, в котором уже давно никто не живет.Для города это редкость, ведь все время кто-то приезжает, кто-торождается, взрослые дети отделяются от родителей. Но этот дом особенный.
Когдаего только построили, это был самый обычный дом. Все как у людей: триэтажа с двускатной крышей, камин, труба, комнаты, лестницы, окна, дажебалкон. В доме жили люди, и все шло как и полагается, только вот самдом временами понимал, что совсем не знает, зачем был построен. Иногдаон грустил, иногда радовался. И небо было для него просто небом, а люди– просто людьми, пока в одну прекрасную ночь в доме не появился призрак.
Егофигура то и дело расплывалась, контуры менялись, только глаза слюбопытством осматривавшие окружающий дом, были неизменны. Несколькоминут, показавшихся дому целой вечностью, он летал по комнатам, словноискал кого-то, а потом исчез, ушел.
Сэтой ночи дом изменился. Он вынудил жильцов покинуть его, и стал ждатьвозвращения призрака. Жильцы мешали, ведь если бы призрак появился днеми заметил, что в доме уже кто-то живет, он наверняка бы ушел и невернулся больше.
Прошлонесколько месяцев, и призрак снова появился. Теперь уже днем. Он сталвыглядеть четче и даже более плотным, чем раньше. Теперь уже дом легкомог разглядеть стройного юношу, который с улыбкой бродил по пустующимкомнатам – ему здесь понравилось, он был рад, что смог вернуться сюда.И дом был счастлив. Он понял, как это: когда небо – это всего лишьграница твоего счастья, а люди делятся на просто людей и Его, того, длякого дом построен. Дом нашел свое предназначение. И когда Он ушел, домснова начал меняться.
Онхотел стать таким, о каком его гость мечтал всю жизнь. И живущие вгороде люди с удивленьем наблюдали, как меняется ничей дом.
Крышастала чуть выше и острее, черепица потемнела, стены поменяли цвет. Окнастали больше, кое-где появились витражные вставки, а вокруг дома началразрастаться сад. Самое удивительное, что дом не выглядел заброшенным.Стекла всегда оставались чистыми, пыли внутри не наблюдалось, птицы нерисковали селиться в дымоходе, и сад не зарастал и не сох. Весной вокна дома стучались ветки цветущих вишен, летом у стен благоухалжасмин, а вьющиеся розы распускались пышным ковром на перилах балкона иих цветущие плети свисали почти до самой земли. Когда приходила осень,листья деревьев в саду и роз на стенах дома становились красными, зреливишни, а под деревьями расцветали горькие белые шары хризантем. Зимаокутывала сад белым, чернила стволы вишен. В горшках на подоконникахдома распускались фиолетовые крокусы и синие незабудки, они всегдацвели только зимой и почему-то никогда не замерзали.
Призракто и дело появлялся в доме. Иногда он приходил каждую неделю, иногдапропадал на год или два. Тогда дому становилось грустно и одиноко. Инесколько раз дом даже пробовал пускать новых жильцов, тех, кто емучем-то приглянулся. Однако через некоторое время дом понимал, что новыйжилец нравился ему только отдаленным сходством с призраком. Но копии неустраивали дом, и он выгонял очередного недоумевающего человека. Ведьвсе было так хорошо, почему же такой прекрасный дом вдруг сталабсолютно непригодным для жизни?
Адом снова ждал призрака. Он знал, что это не призрак, это живойчеловек. Он просто иногда видит во сне дом. И дому очень хотелось найтимир, по которому ходит его человек, не находя себе места, и открыть емудверь. Или перенести его к себе. Но дом был всего лишь зданием, он немог путешествовать по мирам или заставлять путешествовать других.Поэтому он просто ждал и, честно говоря, был счастлив своим ожиданием.
Призрак полюбил этот дом, который был таким, как он хотел и такрадовался его появлениям. Когда он приходил, в камине загорался огонь,а на столе в гостиной появлялся букет цветов в вазе, каждый раз разных.Призрак наслаждался ароматом цветов, зажигал взглядом свечи, листалкниги, сидел на подоконнике, рассматривая сад, или подолгу смотрел нагорящий в камине огонь.
Убиты, растоптаны… Капли потери
Текут по лицу, алым знаком по белой
Натянутой коже. И рук онемелых,
Изломанных птиц, не поднять от постели.
В сожженных глазах тени страшным весельем
Пугают и солнце, и лунные трели.
И путает разум минуты забвенья
С часами труда, и миры облетели
Листками на пол, вторя календарям.
Им больше не быть. Не доверить словам
Их мысли, и души не выдать губам,
Что отдали жизни до точки мечтам.
Упали на самой границе сомненья
Усталость и страхи, рассыпались звенья
Цепей, и бессмысленно дальше стремленье,
Но, может быть, встретит за гранью спасенье:
Для тех, что не верят, откроются двери,
И новые ветры пируют в преддверье,
Бушует огонь и вода в изумленьи,
Утеряны сны позабыты знаменья.
И даже удача пойдет в подмастерья
К восставшим из праха, и радость отмерит
Им небо любви за всю боль и мученья,
И станут творцами и счастьем вселенной…
Может быть когда-то
Все здесь будет лучше:
Небо будет чище,
Звезды будут ближе.
Так или иначе,
Рано или поздно
Ждет счастливый случай,
Лягут в руки звезды.
А пока не слушай,
Засыпай, не помни,
Спрячь лицо в подушку, -
И не будет больно.
Всем нам будет лучше,
Снова быть крылатой
Ты меня научишь.
@музыка: The Dartz, Минареты над Парижем
@темы: стихи
Полет мыши читать дальше
В бескрайне синих горних высях
Летела полевая мышь.
И птицы, писк ее услышав,
Лишались в миг пернатых крыш.
А мышь пищала от восторга:
Ура! Сбылась ее мечта!
Ей по ночам в холодной норке
С рожденья снилась высота…
Природа ласково смотрела
На мышки сказочный полет -
Ее мечта все поле грела,
Сгоревшие читать дальше
Вот сплетение рук, как узор –
Исключительно тонко тревожен.
Я так поздно увидел твой взор,
И теперь этот мир невозможен.
Полночь смотрит в пустые глаза,
Где уже нет и страсти отсвета.
Надо нас разлучить, но нельзя –
Мы сгорели и платим за это.
Наши губы в пустых зеркалах
Шепчут: «Дай мне уснуть, умоляю!»
Я забыл, как зовут этот страх,
Где мы каждую ночь умираем.
Мы не помним свои имена,
Позабыты надежды и счеты,
Между миром и нами стена
Нашей связи, свивающей ноты.
Нас разбудят тугие лучи,
Распахнут наши веки, как плетью.
Мы пропали, кричи не кричи,
Своей болью за счастье ответив.
И нас нет больше в клетке границ,
В этой жизни, записанной в спешке,
Мы остались в сплетении лиц:
Жгучим взглядом и лунной усмешкой.
Снег для тебя читать дальше
И тысячи лет идет снег
Снег путается в твоих ресницах,
Ложится чистой слезой на глаза,
Он заметает следы и страницы,
Безмолвными пулями бьют небеса.
И время все ускоряет свой бег
И капли, что тая, бегут по лицу,
Смывают пылинки непрожитых дней.
Вода, как и время, стремится к концу,
Впивается в душу, течет все быстрей.
И ты все идешь как в невнятном сне
Вокруг тишина, и обрывки эпох
Слетают под ноги опавшей листвой.
Идешь сквозь огни, не оставив следов,
В пустыне, что названа жизнью чужой.
И путь твой с каждым шагом длинней
Твой жест режет мир на десятки частей,
А взгляд возжигает из судеб костры.
Но холоден дух и далек от страстей
В дороге своей от звезды до звезды.
Идешь сквозь время и снег ко мне
И в сотне осколков чужих зеркал
Слепящий блик солнца ведет за собой.
Напомнит ли сердце, кого ты искал,
И кто в миг последний придет за тобой?
Бьется сердце о стекло,
Мотыльком летя на зов.
Кто придумал эту боль,
Что зовете вы «любовь»?
Я – певец изящных линий,
Ярких красок переливов,
Нежность отдаю без лени
За глоток мгновений дивных.
Я – невыцветшие лики
Древних воинов с иконы
Мед поэзии великий
Льется в вены ядом черным
Чью-то жизнь подняв из праха,
Я шагаю по дороге.
В небесах парю без страха,
Коль о камни сбиты ноги.
Мир уснул, остались тени
Недосказанных сомнений.
Стражем Вечности на бденьи
Преклоню не я колени
Я иду, как ветер в поле,
Жизнью, волей и любовью
Воспеваю радость доли
Средь границ вселенной воин
Дух огромен, мир спокоен
И про дом не вспомнит боле,
Кто уснет в моих руках….
Я научилась забывать,
Как это мило и прекрасно!
Любимых глаз забыта сказка,
Печаль разъела губ печать…
А по ночам я вновь летаю,
Играю с ветром по мирам,
Смеюсь, сражаюсь и словам
Коснуться чувств не позволяю.
И дни прозрачны и пусты
Проходят ожиданьем ночи.
Снег или жар мне явь пророчит,
Но нет ни боли, ни мечты.
Пустой душе не нужно слов
И рук, ласкающих обманом,
Жизнь кажется пустым туманом,
Клубящимся у двери снов.
Я был отравлен красотою
Манящих глаз и тонких рук,
И жизнь вдруг проросла мечтою,
Разбилась явь о сердца стук.
А по ночам мне снился Город,
Чьи башни горды и остры,
И колют руки небосклона
На частоколе мачт кресты.
И дни мои проходят мимо,
Покрыты инеем следы
Той мимолетной и любимой,
Лишившей тверди и воды.
Я одержим мечтой и снами,
Затерян средь ночей и дней,
Но под любыми небесами
Ищу к утраченному дверь.
И, подчиняясь Вашему решенью,
Учусь на жизнь смотреть с пренебреженьем,
Знать смерть, как благороднейший удел.
Свою печаль опутывать стихами,
Живя во тьме, рассвета ждать веками,
И презирать все тех, кто не сумел
Судьбу продать взамен любви капризу,
Бродить, мечтая, ночью по карнизу…
Страсть и страданье выше слов и дел!
Сыграй мне на нервах,
Мы много должны…
Сыграй мне на струнах
Несказанных слов.
Два шага во взгляде
Твоем до весны.
Два слова на ветер, -
Мы пойманы вновь.
Замкни мои мысли,
Ворвись в мои сны,
Замкни на себе
Моей жизни виток,
Займи мое сердце
И душу возьми,
Кольцо рук отдай
В долгожданный залог.
И время придет…
На струнах ветров,
Зимних звезд и стихов
Замкнется кольцо
Наших судеб и снов.
Наше время придет!
В лунном свете тают свечи.
Твои руки, мои плечи,
Голос мой, твой шепот нежный,
Позабытые одежды.
Звон струны небесной боли,
Вены плавятся любовью,
Пальцы раскрывают тело,
Губы ловят неумело
Сладкий яд из глаз бездонных, -
Ночь кроит сердца влюбленных…
Утром, в пепле слов и снов,
Воины
читать дальше
Мы далеко, на сотни верст пути
Легли меж нами наши перекрестки,
Но если вдруг не суждено дойти,
Сквозь грань зеркал переиграть судьбу
Мы выйдем на извечные подмостки.
Пусть позабыты наши имена,
И стерся след пылающей планиды,
Сквозь стены и чужие времена
Вновь стрелами сияющих речей
Уводим в новые миры и битвы.
Нас не влечет уютный глас могилы.
А встречи - только в памяти кресты.
Безумные орудья вечной силы -
Приносим счастье, горе и мольбу
В ваш мир из-за пределов высоты.
Пусть рушатся границы и мечты
Прикосновеньем нашего сиянья,
Мы встанем на дороге пустоты.
И наша кровь на остриях мечей
Зажжет начало нового создания.
Ночная молитва
Ты знаешь, сегодня мне снова не спится,
И ветер свивает в узоры мысли,
Сплетает их кружевом под ресницы
И путает сказки с нитями жизни.
Мне кажется, вздох разбивает стекла,
И звезды кружат над моей постелью,
Я слышу их голос далекий и теплый
И песню чужую земле, колыбельную.
Сейчас я одна за границами мира
Вне жизни и смерти привычных аккордов
Ссыпаю в ладони горстями порывов,
Дневных слов и чувств, - рой песчинок протертых.
Дни, месяцы, годы, - смыкаются в кольца,
В них четче видны паутина и грабли.
И голос, зовущий в скитанья, проснется,
Развеет сомнений тяжелые капли.
За все сумасбродные дни моей жизни
Не стану винить ни проклятье, ни бога.
За выбора пламя, за памяти тризну,
Чужие глаза и крутую дорогу,
За яркие сны и туманную явь,
За чуткость сердец и творящие звуки…
И больше всего благодарность воздав
Уменью над пропастью отпустить руки.
И я ухожу в мои странные сны.
Исчезнут следы мои ветреной ночью.
Здесь новые дали видны с вышины,
@музыка: Мельница, Волкодав
@настроение: весьма странное
@музыка: Мельница, Ушба
@настроение: странное
@музыка: Тайны Затмения, Колокол
@настроение: невыспавшееся утро понедельник
